Франция в XVII и XVIII столетиях. Развитие звездообразной площади

В царствование Людовика XIV в Париже сносится несколько старых укреплений, сооружается проспект Больших бульваров (Grands Boulevards), прорезываются новые улицы: средневековый Париж обновляется. В 1685 — 1687 годах герцог де ла Фейад (de la Feuillade), при поддержке города, строит в честь Людовика XIV площадь Побед. Проект ее принадлежит Жюлю Мансару, руководитель работ — Предо. План площади образует круг, срезанный в одном месте пролегающей мимо улицей. Круг в шести местах открыт по направлению к шести выходящим на него улицам, причем отрезки круга между отверстиями несимметричны. Из этих шести улиц три тянутся к различным кварталам прямолинейно: Rue des Fossés Monmartre (нынешняя Rue d’Aboukir), de la Feuillade и des Petits Champs. Окружающие площадь фасады расчленены рядом ионических пилястров в два этажа, опираются на мощный цоколь этаж и завершаются «мансардной» крышей. Построенный Франсуа Мансаром Hôte de Toulouse, к главному порталу которого ведет короткая Rue de la Vrillière, сообщает площади слегка барочный уклон, но не господствует над ней. В настоящее время на месте этого дворца стоит Банк Франции (Banque de France), архитектура площади наполовину заменена более высокими новыми постройками с чересчур сильным для небольшой площади рельефом. Уличные проходы частично изменены.

В середине площади 28 марта 1686 года был открыт памятник работы Держардена, изображающий золоченую бронзовую фигуру короля во весь рост с венчающей его богиней Победы. Группу эту признавали гениальной композицией; судя по сохранившимся изображениям похвала эта кажется сильно преувеличенной.

Группа стояла на мраморном цоколе, по углам цоколя были прикреплены бронзовые фигуры, олицетворявшие нации, над которыми восторжествовал Людовик XIV, — мотив позаимствованный у художников круга Джиовнни да Болонья и восходящий своими истоками к Микеланджело. Четыре фонаря золоченной бронзы, поставленные по краям вокруг памятник, были в 1718 году убраны стараниями тех самих наследников герцога, на которых возложена была обязанность поддерживать их в порядке. С 1822 года вместо разрушенного памятника, поставлен новый монумент, изображающий Людовика XIV верхом на вздыбленном коне.

Скульптура, стоящая посреди круглой площади, равноценной со всех своих сторон, художественно оправдана лишь тогда, когда она хорошо смотрится с любой стороны, так как, будучи центром известного пространства, она даже при наличии подводящих зрителя улиц не может ориентировать его на определенную точку зрения. Очень редко случается, чтобы отдельная фигура давала со всех сторон четкий образ, ясно раскрывала бы заключенный в ней мотив; центральное положение фигуры требует от ваятеля величайшего напряжения. Скорее всего можно совладать с этой задачей в обнаженных фигурах, как например в фигуре для фонтана, несущей на поднятых кверху руках чашу (Среди рисунков Ганса фон Марэ имеются эскизы для одной такой фигуры, рассчитанной на обозрение со всех сторон). В случае же портретного изображения облаченной фигуры это центральное положение ее может очень легко стать опасным и для памятника и для площади. Памятник Людовику XVI, обращенный лицом к Hôtel de Toulouse, обладал на этом месте капитальным недостатком: с противоположной половины площади оставалось довольствоваться созерцанием довольно тусклого вида сзади. При кругообразной форме плана дифференцирование двух, по существу, равноценных, половин площади ощущается исключительно резко.

Памятник, находящийся в середине площади должен не только удовлетворять пластическим требованиям, но и обладать пространственными и другими качествами взаимосвязи с его окружением. В монументе площади Побед была налицо попытка установить такую взаимосвязь, так как соотношения пропорций монумента и архитектонического фона, как показывают расчеты, были подобраны таким образом, что человеку, вступившему на площадь, цоколь рисовался на фоне нижнего этажа фасадов, а скульптура — на фоне строя пилястров (Диаметр площади — 78 метров. Средняя высота окружающей архитектуры — 19 метров, из которых 6 метров падает на нижний этаж, 9,5 метров — на средний и 3,5 метров на верхний этаж. Высота памятника — 8 метров, из которых цоколь около 4 метров и фигура чуть выше 4 метров.). Эти пилястры, в качестве фона, воспринимались как обои спокойного рисунка. Такое сопоставление скульптуры с архитектурой очень типично для Франции в следующем веке. На площади Побед это сочетание, по мере приближения к памятнику, во всяком случае быстро разрешалось: с нарастанием массы памятник вырисовывался над архитектурой фасадов.

Построение этой площади, хотя и не до конца развернутое, дает достаточный материал для характеристики тех требований, которые предъявлялись архитектором эпохи французского классицизма к хорошо организованной площади. Он ищет в ней не замкнутого пространства Ренессанса; еще менее склонен он строить ее наподобие предфасадной несамостоятельной площади барокко, а трактует ее, как вполне самостоятельное, правильно построенное центральное пространство, которое стягивает к себе и вбирает улицы и является для них точкой отправления в планировке города. Площадь должна быть местом стыка нескольких улиц и отсюда должна получать свое развитие. В подтверждении этого можно сослаться на критические высказывания, относящиеся к третьей четверти XVIII века, когда вновь пробудилось стремление приблизиться к архитектоническим достижениям классики. «Естественным местом расположения площади является то, где скрещивается несколько улиц. Благодаря площади предотвращается та путаница движения, которая неизбежно возникала бы в силу встречных потоков этих улиц». «Для того, чтобы быть красивой, городская площадь должна образовывать центр, из которого можно легко попасть в разные кварталы города и, обратно, куда можно быстро добраться из разных кварталов. Поэтому необходимо, чтобы на площадь вливалось несколько улиц наподобие того, как дорожки парка стекаются к круглой полянке» (Ложье). Патт называет площадь Победы, несмотря на ее недостаточные размеры, единственным действительно хорошим сооружением в Париже, которое еще в его время могло бы служить образцом для подражания. Следовало бы, по его мнению, лишь избегать неравенства отрезков сторон площади.

Неустанно выдвигается на первый план требование, чтобы площадь открывала перспективу, чтобы она была bienpercée«. Это вполне понятно в условия тесных, сплошь застроенных городов: сказывается стремление к открытию простора и для глаз. Однако открытие сторон площади никогда не разрушает ее пространственного воздействия, так как ведь (еще раз подчеркиваем) пространство это в основном определяется вовсе не сплошным характером обстройки, а трактовки ее стен. Даже при наличии большого количества проломов пространственный эффект площади зависит от ясного, согласованного характера организации ее фасадов. Уличные просветы только расширяют пространство, если соблюдено правильное их соотношение с площадью. Как бы то ни было, правильность этого соотношения имеет решающее значение, и отыскание его в каждом отдельном случает следует предоставить, конечно, пространственно мыслящему архитектору. В композициях изобразительного характера ценность этих дальних, глубоких планов для усиления пространственного эффекта предполагается сама собой. В теоретической же литературе по планировке площадей, какою она предстает с начала XIX века, эта простая истина не без самодовольства отвергается как ложная. Позднейшее поколение, которое будет обладать более развитым ощущением пространства, чем мы, подвергнет «замкнутые площади» новых городских планировок издевательской критике.

Представление о том, какого выдающегося развития способна была бы достигнуть звездообразная площадь, дает воспроизведенный у Патта проект Руссе для площади Людовика XV в Париже между Сеной и бульваром Сен-Жермен. Из десяти сходящихся к площади не слишком длинных улиц Руссе перекрывает шесть великолепными, увязанными друг с другом портальными декорациями.
Кром того, пространство площади получает две мощные опоры с двух противоположных сторон круга, отнюдь не теряя характера удобной городской площади, понимаемой как венчающее завершение улиц. Фонтаны, расположенные против свободно вливающихся в площадь улиц, переключают движение последних. Ширина улиц, а также диаметр и окружность площади взяты в таких соотношениях, что взор не «перехлестывает» через площадь в щель пространства противолежащей улицы.

Расположенный в середине площади стройный монумент является как бы фиксацией точки зрения на все четыре прямолинейные улицы (Здесь не лишним будет напомнить об аналогичном построении площадей в византийском Константинополе: форум Константина и форум Аркадия).

Для идеального завершения монументальной звездной площади следовало бы, чтобы эти лучеобразные улицы, хорошо согласованные в своих пропорциях с территорией площади, увеличивались на определенной глубине каким-нибудь значительный архитектурным сооружением, однако отнюдь не следовало бы доверить роль этого заключающего момента самой перспективе и живописному разрешению формы. Французское градостроительное искусство внимательно относится к такому заключению улиц, однако оно все же не создало завершенной подобным образом звездной площади. Применение этого плана позволило бы добиться хорошего пространственного эффекта даже для площадей с очень слабыми пространственно-организующими функциями, и, возможно, это построение имеет еще будущность.

Эта форма площади достигла огромных размеров в Place de l’Ètoile в Париже, от которой тянется двенадцать широких проспектов (avenues). В середине этой площади возвышается массив Arc de Triomphe (Триумфальной арки), видимый с дальнего расстояния. Двойной крестообразный просвет этой арки делает ее хорошо приспособленной к центральному положению, в противоположность обычному типу городских ворот, имеющих только две фасадных стороны. Сооружение начато при Наполеоне I, окончено в 1836 году.