Римское высокое барокко. Улицы

Расширение улиц и прямолинейное их выравнивание являются необходимостью, которая вызывается ростом городского движения. Художественное оправдание этих изменений зависит от того, как они достигаются. Исправления улиц в эпоху Ренессанса — прямолинейность, пересечение их под прямым углом, по возможности одинаковая высота домов — обусловливались стремлением внести известный порядок в неправильность средневекового города. Но простая прямоугольная система действует своей монотонностью утомительно-тоскливо и не позволяет вносить какое-либо разнообразие в расположение отдельных сооружений. Впервые лишь римское барокко рассматривает прямолинейную улицу, как целостный организм, как особую форму пространственного выражения. Придавая улицам соответствующее завершение, барокко достигает большого разнообразия уличного пейзажа и не дает улице, обычно ограниченной только двумя сторонами, расплываться в неопределенности. Смыкаясь с предфасадной площадкой, улица получает свое начало и направление.
В то время как проект обстройки Борго при Николае V (1447-1455) намечал прокладку к площади перед собором святого Петра трех параллельных улиц, выходящих из разных пунктов, барокко концентрирует всю силу в одной точке. Улицы, ведущие к площади и воротам дель Пополо, Виа ди Рипетта, Виа Фламиния, нынешняя Корсо Умберто I, Виа Бабуино, частично существовалаи уже в старом Риме и возникли из практических соображений, но их нынешняя прямолинейность и направление являются уже исправлением, внесенным эпохой барокко. Спокойный овал этой площади, представляющий собой скорее линию, чем пространственную трехмерность, упоминается в скудных сообщениях по истории градостроительства, как площадь Ренессанса или барокко. Этот овал был устроен только при Пие VII, последним из пап, сделавшем еще кое-что для оформления Рима.

Но если взглянуть на город с обратной стороны, направленность с Порта дель Пополо через тот вход, который видел торжественные приемы барокко и через который въехал и Гето, то Рим открывается здесь удивительно патетически: три глубоких уличных прохода, отделенных друг от другадвумя купольными церквами.

Сикст V (1585-1590), которому совместно с его архитектором Доменико фонтана принадлежит главная заслуга в gran magnificenza Рима, проложил движения и умелому использованию церковного здания эти улицы достойны более подробного изучения. Мимо хора, который оформлен Райнальди и для которого Бернини в свое время предлагал более выразительное расположение колонн, пролегают продолженная Виа Систина, бывшая Феличе, и Виа Панисперна. Против фасада тянется проложенная еще Григорием XIII Виа Мерулана и несколько проложенная еще Григорием XIII Виа Мерулана и несколько отодвинутая в настоящее время назад Виа Карло Альберто, в которую когда-то упиралась неподалеку от церкви улицы Сикста V, перекрытая сейчас квадратной сеткой Porta S. Lorenzo.

Стараются прокладывать улицы таким образом, чтобы они и в обратном направлении вели к какому-нибудь значительному здании. Виа Сан Джиованни в Латерно, также проложенная Сикстом V, соединяет Латеранский дворец с Колизеем; у одного конца Виа Мерулана возникают фасад и колокольня церкви Санта Мария Маджиоре, а на другом конце обелиск на Латеранской площади.

Прямолинейные улицы прокладываются для ориентировки и облегчения движения. Виа деи Кондотти проложена по прямой линии до Тибра (1 км), Виа Джулия идет вдоль реки (1 км). Виа Мерулана (1, 2 км) и Виа Систи на продолжены от Санта Тринита деи Монти до Санта Мария Маджиоре (1,4 км). Пересекающая их Страда Пиа, нынешняя Виа Венти Сеттембре, тянется от Монте Кавалло до Порта Пиа (1,7). Улица эта, как большинство улиц, ведущих к воротам, тянется еще далеко за ними в том же направлении, по античному тракту.

Возвышенная местность обрывает обе последние улицы, препятствуя чрезмерности их протяжения. Но прежде всего важна сама система превращения улиц в одно целое: это уже не прямоугольные схемы Ренессанса, а лучеобразные перехваты улиц в местах, открывающих господствующие центральные пункты.

Уличные перекрестки, нередко выдающиеся по красоте пейзажа, не получают в большинстве случаев самостоятельной архитектонической акцентировки. Исключение составляет перекресток Виа Систина и Страда Пиа. На этом перекрестке пространство «собрано» на скошенных углах домов посредством нишеобразных фонтанов, украшенных речными богами. Эти декоративные работы начаты были при Сиксте V.
Отсюда улицы разбегаются во все четыре стороны. С востока открывается вид на Аква Феличе и Порта Микельанджело, с запда — на фонтаны Диоскуров, со стороны церкви Санта Мария Маджиоре и с севера — на башни Санта Тринити и дальше за ними — на покрытый лесом Монте Марио.
Вся эта панорама особенно хороша в предвечерии часы, когда формы приобретают упругость и ясность очертаний, а краски светятся, и все полно той чарующей прелести, которая неизменно питает тоску по Риму.

Острая грань двух впадающих друг в друга улиц только в редких случаях подвергается скашиванию: барокко не любит сильных выпуклостей. Приятная Tempietto Zuccari у Санта Тринита де Монти между Виа Систина и Виа Гругориана.
Величайшей монументальностью отличается крупная архитектура обеих церквей Девы Марии на площади дель Пополо между тремя упомянутыми выше улицами; вообще подобные сооружения на столь остроконечном участке стали возможны только благодаря барокко. Здесь колоннады в 12 метров ширины смягчают остроту углов, у которых барокко никогда не устроило бы входа (Программа итальянского классицистического градостроительства, еще в целом подчиненная влиянию барокко, изложена у Milizia, Principi di architettura civile, Bassano 1785, II, стр. 54).

Еще раньше был сделан подобный опыт в Турине: один конец прямоугольной площади Сан Карло, пересеченной вдоль оси улицей, имел на флагах две церкви: святой Кристины и святого Карла; из предполагавшихся двух колоколен была закончен только одна.
Постройки вдоль длинных сторон площади, спроектированной в 1620 года архитектором Витоцци, открываются вниз аркадами.

Церкви построены в 1639 году, их фасады закончены только в 1718 и 1836 годах.