Пьянца

В противоположность спокойной замкнутости площади времен Ренессанса, как того требует и теория, мы наблюдаем в маленьком городке Пьенца (Сиенский округ, в расстоянии суток езды к западу от Монтепульциано) такое расположение площади, которое является предчувствием композиционных принципов барокко. После того, как Эней Сильвио Пикколомини вступил под именем Пия II на папский престол, он возвысил свою родину Корсиниано в ранг епископства и крепости под названием Пьенцы и пожелал украсить ее соответствующей архитектурой. Его архитектором был флорентинец Бернардо Росселино, построивший при живейшем участии самого папы городскую площадь (1460-1463). Вокруг необычно маленького участка он расположил светлый собор с галереей и четыре палаццо, трезвый мотив законченного тем же Росселино палаццо Ручеали во Флоренции. В построении этого дворца в Пьенце сказывается установка на перспективный просвет, несвойственная Ренессансу, но нашедшая столь громкий отклик в архитектуре барокко. Когда входишь с Корсо через главный портал, утроенный здесь по личному желанию Пия (хотя на площадь открывалась скромная калитка), взгляд проникает сквозь аркады галерей двора и позади лежащей лоджии до самого сада и теряется за его пределами в ландшафте, раскинувшемся до подножья горы. Восторг пред красотой ландшафта, свойственный Пию II, этому poeta laureates, который один из первых взглянул на природу жизнерадостными глазами гуманиста, находит здесь вое архитектоническое выражение: впечатление от ландшафта распространяется и на вид площади. Отклоняясь к югу от собора, боковые дворцы позволяют взору проникнуть далеко за причудливо извивающиеся берега Orcia к цепи вулканических гор Amiata. Наряду с прекрасной уравновешенностью архитектурных организмов, этот уходящий вдаль вид площади придает ей то обаяние, которого нет ни в одной из остальных площадей Ренессанса. Поэт и его архитектор, бывший одновременно и скульптором, по счастливому стечению обстоятельств нашли мотив, который лишь восемьдесят лет спустя получил свою великолепную разработку у Микеланджело.

Мостовая площади представляет собой узор белых перпендикулярно пересекающихся полос на темного фоне. Это, пожалуй, первый пример искусной тектонической обработки, выходящей за рамки мозаичной декорировки плоскости. Маленький колодец (1462), тесно прижавшийся к самому углу дворца Пикколомини, гармонирует с незначительным размером площади и помогает содержать ее в чистоте. Эта потребность в безупречной чистоте нашла себе выражение и в эдикте относительно церкви: «Да будет проклят тот, кто пачкает белизну стен, вешает на них картины, устанавливает новые алтари, пристраивает часовни». Вид с долины, несмотря на его незатейливость, вызывает в памяти прекрасное расположение Эрфуртского собора, с той лишь разницей, что готике не присуще было в такой мере чувство пространства, чтобы наверху вместо узких мрачных углов открыть такую площадь.