Чем является стиль для архитектора. Фрэнк Ллойд Райт

Статья опубликована в журнале «Architectural Record», 1928 г., февраль,

Перевод М.Д. Канчели

Мастера архитектуры об архитектуре»,

Москва, 1972 г.

Стиль

Стиль — это следствие характера.

Характер

Характер — одно из наших сильных слов. В широком смысле оно применимо к любому проявлению силы. В узком смысле оно употребляется для обозначения «личной значительности».

Быть незначительным значит иметь «характера». Заметьте, что мы без особой непоследовательности можем употреблять слово «характер» вместо слова «стиль», а «стиль» вместо «характер». Слова эти не взаимозаменяемы, однако применимы для обоих случаев. Характер — это результат некой внутренней силы, принимающей соответсвующую видимую форму, а именно форму, согласующуюся с природой этой силы.

Изнутри наружу. Чтобы объяснить молодому архитектору это «сознание внутреннего» как внутреннюю инициативу, которая теперь может ему принадлежать, необходимо показать ему, что понимание им имеющейся в его распоряжении возможности заключается в понимании того, что может возникнуть из его основного замысла.

После того как он уяснит себе эту внутреннюю позицию, его собственная природа будет черпать силу из этой идеи и по мере накопления опыта станет истинно мощной созидательной силой в вопросах нашей современной действительности.

Какое значении этой идеи как формы? Это именно тот вопрос, котором мысленно проверяется все, что относится к форме, прежде чем оно будет принято или отвергнуто в работе архитектора.

Выразительность

Здание перестало быть блоком строительного материала, художественно обработанным снаружи, своего рода скульптурой. Помещение, находящееся внутри него, пространство, предназначенное для того, чтобы в нем жили, главное в здании; это помещение должно быть отражено в экстерьере здания как заключенное в нем. Постижение значения внутреннего помещения как главного, что оправдывает существование любого архитектурного сооружения, является прогрессивной идеей современной архитектурной эпохи. Она ищет теперь свое внешнее выражение как архитектура единого целого.

Карниз

Карниз, одна из характерных особенностей классической архитектуры, является конструктивным элементом, создаваемым только ради него самого. Карниз утвердился в нашей практике так же, как он был принят у греко-римлян, в качестве своеобразного архитектурного выражения «культуры». Карниз стал жестом (иногда красивым жестом), но всегда пустым. Значение, которое карниз первоначально имел, было им скоро утрачено. Он пришел к грекам в виде свесов выступающих и видимых снизу крыш. А остался как «искусство», то есть благодаря своему внешнему виду, на многие столетия после того, как его смысл и назначение полностью исчезли. Карниз был более или менее изящной «ложью», оправдываемой в качестве «элемента красоты»; он стал последним словом в языке установившихся форм. И все это, конечно, совершенно независимо от внутреннего содержания.

Так и по сей день висит карниз под небосводом, как наиболее сомнительный из когда-либо существовавших наростов. Он был последним словом «фасадной», или «классической», архитектуры. Отовсюду, кроме памятников, он исчез.

Стиль

«Стиль» — это стандартизация, логически доведенная до смерти стиля в процессе, который мы называем цивилизацией.

Да минует всех несчастье стать причиной появления стиля или преумножить собой число разносчиков стиля.

Существует большая надежда, что эра великих стилей кончилась.

Грязная бахрома

За каждой смелой попыткой осуществить в этом мире что-нибудь хорошее, даже просто плотно поесть, волочится грязная бахрома. Но разве это так уж важно, когда дело идет о рождении прекрасного или хотя бы о сохранении его жизни?

Стандартизация — это инструмент. Стандартизация — это форма умирания, которой следует остерегаться. Это нечто, с чем нужно обращаться осторожно, так как при чрезмерном повторении форма скоро может «застыть» без надежды на дальнейшее совершенствование и творческое дело окажется мертвым.

Стандартизация является просто инструментом, хотя и необходимым; инструментом, которым во всех случаях, кроме чисто технических и коммерческих или просто в вопросах методики, следует пользоваться лишь до известных пределов. Стандартизация только средство, ведущее к концу.

Лишь в пределах, пока стандартизация оставляет духу свободу разрушать по своей воле — а может быть, по интуиции, — этот статичный элемент, в пределах, пока она не стала стилем или лишенным гибкости правилом, — только в таких пределах стандартизация желательна для архитектора.

Лишь в пределах, пока стандартизация способна воспринимать новые формы или стиль, но оставаться слугой этих форм, она желательна.
Стандартизация должна способствовать процессу создания новых форм, но никак не управлять им.

Разнообразие в единстве

«Стиль», достигнув совершенства, становиться критерием для слепца; костылем для хромого; единственным выходом и последним прибежищем для слабосильного.

Поэтому по мере эволюции человечества будут все меньше прибегать к стандартизации, являющейся «стилями», а будет больше стиля (поскольку развитие человечества означает б’ольшую творческую силу каждого индивидуума), то есть каждый будет в большей степени обладать тем качеством, которое некогда с трудом достигалось всеми сообща. Более богатое разнообразие в единстве является поэтому разумной надеждой для Америки.

Автобиография формы

В применении к плану то, что мы называем «стандартизацией», оказывается основой архитектуры. В природе все вещи проявляют эту тенденцию к кристаллизации: сформироваться математически, а затем — как мы можем это легко увидеть — прийти к единообразию. Существует текучий, гибкий период становления, когда возможности бесконечны, как и в плане. Потом из идеи или основного принципа могут возникнуть новые результаты. Однако. Как только форма достигнута, эта возможность — как положительный созидательный процесс — отмирает.