Канонизация архитектурного ордера Витрувием

Загрузить чертежи ордеров одним архивом, в крупном размере

Принципиальными, качественными изменениями отмечено использование архитектурных ордеров в римском зодчестве. Только здесь, собственно, и берет традиция использования ордера как языка художественной выразительности, подчиненного универсальной норме. В этом новом качестве ордер выступает в трактате Витрувия — римского военного инженера и архитектора, работавшего во второй половине I века до н.э. Не случайно именно из этого сочинения вошло в архитектурную мысль нового времени само понятие ордера.

«Архитектура состоит и порядка, по-гречески taxis; расположения, что греки называют diathesis; евритмии, соразмерности, благообразия и расчета», — так начал Витрувий теоретическую часть своего трактата.

Он выводил свою терминологию из греческой. Однако представление об ордере, которое он излагает, внесено уже организационным гением римлян, и вряд ли случайно, что в греческих источниках слово taxis в том значении, которое дается ему в трактате, не удалось обнаружить. Витрувий основывается на греческих источниках, игнорируя современные ему новации (изобретение бетонных конструкций, распространение клинчатой арки). И все же невозможно вообразить подобный систематизированный канон, заключающий в себе абстрагированное представление об ордере, возникшем в рамках эллинской культуры. Об этом и говорит сам Витрувий:

«Так как я заметил, император, что большинство писавших об архитектуре оставили после себя отнюдь не систематические наставления и сочинения, а лишь наброски в виде бессвязных отрывков, я счел делом достойным и полезным свести воедино эту важнейшую науку, изложив е строго систематически».

Кое-что от индивидуализации, обычной для греческого ордера, Витрувий как будто сохранил. Пропорции ордеров трактатом поставлены в зависимость от их абсолютных размеров: чем выше ордер, тем более высокими должны быть архитрав и антаблемент в целом; сокращение интерколумния связывалось с увеличением стройности колонн. Включены в трактат и поправки, которыми компенсируются оптические искажения. Однако, все это приведено к четким правилам, усложняющим норму, но не снимающим ее универсальности. Ордер у Витрувия — уже не примем организации индивидуального архитектурного организма — он обрел определенную независимость по отношению к произведениям, в которых использовался. Вместе с универсализацией системы римские ордеры освобождались от антропоморфных ассоциация; — последних признаков иконического знака, сохранявшихся в архитектурной форме. Витрувий говорит о таких ассоциациях, противопоставляя признаки дорического и ионического ордеров как мужского и женского начала. Однако для того, чтобы мотивировать аналогию, ему пришлось напомнить о происхождении ордеров и тем самым сделать отсылку к греческим прообразам. Ассоциация стала опосредованной через греческие ордеры.

Универсальность римского ордера уже не допускала излишне конкретных полуизобразительных мотивов. Ордер стал абстрагированным символом рациональной упорядоченности и всепроникающего единства «Pax Roman». Нужно было освободить ордер от связи с теми смысловыми значениями, которые могли ограничить его применение.