Переход между первой и второй архитектурными картинам Эрехтейона. Южная стена
Рассмотрев портик кариатид, зритель переходит от него к частям Эрехтейона, расположенным восточнее. Обогнув портик кариатид с востока, он обнаруживает в нем проем, через который можно войти внутрь здания. Необходимо в архитектуре некоторых зданий прошлого различать входные и выходные дверные проемы. Проем в портике кариатид — ярко выраженный выходной проем, имеющий пассивный облик. Это выражается в том, что он представляет собой простой вырез в постаменте под кариатидами, причем обломы, завершающие сверху этот постамент, загибаются вокруг торца постамента, образованного проемом. Со стороны стены главной части проем ограничен пилястрой.
Последняя симметрично соответствует аналогичной пилястре в западной части портика кариатид, к которой просто приставлен его постамент. Архитектор всячески постарался скрыть от зрителя проем в портике кариатид тем, что он отодвинул его в самый угол, на то место, где портик примыкает к южной стене главной части. Благодаря такому расположению проем вовсе не виден при движении зрителя от Пропилеев вокруг портика кариатид и открывается только после того, как зритель обогнул юго-восточный угол портика. Наконец, через этот проем очень неудобно входить внутрь здания, так как непосредственно за ним расположены очень высокие ступени, круто уходящие вниз. Для выхода же из Эрехтейона проем в портике кариатид хорошо приспособлен, так как подниматься по крутым ступеням гораздо удобнее, чем по ним спускаться.
Бросив последний беглый взгляд на портик кариатид, зритель в своем движении в восточном направлении видит прежде всего южную стену, занимающую очень много места (илл. 64, 65, 74). По контрасту с более мелкими и разобщенными формами портика кариатид южная стена представляет собой недифференцированную сплошную поверхность, которая переводит зрителя с близкой точки обратно на среднюю точку зрения. В противоположность портику кариатид, который к себе притягивает, южная стена отталкивает от себя.
Зритель отходит от Эрехтейона на такое расстояние, что портик кариатид опять виден как составная часть всего здания, теперь уже южной его стороны. При движении зрителя в отдалении от портика кариатид, то немного вправо, то немного влево, наступает момент, когда портик кариатид виден окруженный со всех сторон гладкими стенами: справа от него видна южная стена, над ним — продолжение южной стены, а слева от него — вертикальный отрезок задней стены северного портика. Так как под фигурами кариатид тоже расположен кусок сплошной стены — постамент под кариатидами, — стена охватывает скульптуры со всех четырех сторон и продолжается даже и за фигурами кариатид, видная в промежутках между ними. Такая большая протяженность гладкой стены подготовляет зрителя к восприятию южной стены в отдельности.
В известный момент зритель видит рядом друг с другом темный портик кариатид и светлую южную стену. Это сопоставление сделано очень искусно. Взаимоотношение портика кариатид и южной стены складывается иначе, чем прежде. Они образуют сильнейший контраст в самых различных смыслах. Портик кариатид — маленький, темный, насыщенный вертикалями фигур, состоящий как бы из живой материи, наполненный изобразительными формами, пронизанный пространством, обращенный лицевой стороной на юг, раскрывающий здание, глубокий, в котором светлые фигуры выделяются освещающими их лучами солнца из затемненной пространственной среды. Южная стена — большая, ярко освещенная, протяженная по горизонтали, представляет собой сумму геометризованных квадров. Совсем плоская и подчеркнуто плоскостная, замкнутая, отталкивающая от себя зрителя, она является «спиной» какого-то помещения. На светлый фон стены ложится тень от ее собственного антаблемента и от портика кариатид.
Взаимоотношение портика кариатид и южной стены складывается двояким образом. Стена, однообразная и обнаженная, воспринимается как подготовка к портику кариатид, отличающемуся сложностью композиции и изобразительностью. Вместе с тем портик кариатид выглядит в своем синтетическом характере как подготовка к восприятию строгого и чисто архитектурного мотива южной стены.
Сущность композиции Эрехтейона заключается не в том, что архитектура и скульптура объединены в целостную художественную композицию. Это мы встречаем и в Парфеноне. В Эрехтейоне эта целостность нарушилась. В правой части его южной стороны находится нерасчленен-ная стена — чистая архитектура, а в левой ее части — статуи, гораздо более независимые от архитектурной композиции, чем скульптуры Парфенона. Кариатиды сокровищницы сифносцев вставлены в прямоугольное обрамление, образованное антами, крепидой и антаблементом. Женские фигуры Эрехтейона в силу пространственности их композиции нарушили обрамление: они несут антаблемент и стоят на постаменте, однако обе эти части разобщены. Поэтому каждая кариатида воспринимается также и как самостоятельная статуя. Композиция кариатид дает гораздо больше, чем простая сумма шести статуй. Единство, объединяющее женские фигуры, представляет собой не столько архитектурное целое, сколько живописное единство размещенных в пространстве фигур, связанных друг с другом и с пространственной средой светотеневой композицией.
Композиция южной стороны Эрехтейона заострена на противопоставлении скульптуры, освобождающейся от архитектуры, и архитектуры, исключающей скульптуру.
Южная сторона Эрехтейона — одна из наиболее замечательных частей его архитектурно-художественной композиции. Архитектор осмелился придать части здания, выдвинутой на самое видное место, вид простой гладкой стены. Последняя не только не выглядит скучной, но архитектор сумел самыми простыми средствами привлечь внимание зрителя и продержать его некоторое время в напряжении при рассматривании обнаженной стены.
Решающим является расположение южной стены на строго определенном месте среди последовательно развертывающихся во времени композиционных звеньев Эрехтейона. Южная стена производит особенно сильное впечатление после первой архитектурной картины Эрехтейона и после портика кариатид, по контрасту с той и другим. Когда зритель видит южную стену после созерцания сложного жилища, каким выглядит Эрехтейон при движении от Пропилеев, и после того как при дальнейшем продвижении его из этого сложного комплекса выделились фигуры кариатид, элементарная простота и строгая чистота ее архитектурной формы воздействуют на него с особой силой. Благодаря сложности первой архитектурной картины Эрехтейона и скульптурности портика кариатид простота и архитектурность южной стены получают характер активных качеств, которых не может иметь отдельно стоящая, изолированная стена.
Расположение гладкой южной стены Эрехтейона на том месте, которое она занимает, вытекает с композиционной точки зрения не только из последовательности аспектов самого Эрехтейона, но также и из того ансамбля, частью которого является Эрехтейон. Его южная сторона обращена на Парфенон.
Перед архитектором стояла трудная задача — поставить против Парфенона, самого замечательного классического здания Древней Греции и всего тогдашнего мира, здание, которое могло бы смотреться рядом с ним. С одной стороны, оно не должно было мешать восприятию Парфенона и нарушать его архитектурную цельность, а с другой стороны, само должно было не стушевываться рядом с Парфеноном и представлять самостоятельную архитектурную ценность. Огромная трудность этой задачи заключалась еще в том, что, ставя рядом с Парфеноном новое сооружение, архитектор рисковал не только построить плохое здание, но и испортить впечатление, производимое Парфеноном. Сооружая перед Парфеноном постройку, обладающую самостоятельным архитектурным образом, зодчий создавал этим новый ансамбль, в который входили одновременно как построенное им новое здание, так и Парфенон.
В этой связи приобретает особое значение отказ архитектора Эрехтейона от традиционной и общепринятой в его время формы периптера. Рядом с Парфеноном невозможно было поставить второй периптер без того, чтобы не создать впечатление однообразия, которое нарушило бы силу воздействия архитектуры Парфенона на зрителя.
Архитектор Эрехтейона блестяще вышел из затруднительного положения тем, что он воздвиг против колоннады Парфенона простую гладкую стену, которая резко с ней контрастирует.
Однако придать южной стороне Эрехтейона вид только гладкой стены было невозможно не только из-за ее роли в качестве звена композиции самого Эрехтейона, но и в силу необходимости связать эту стену с колоннадой Парфенона. Портик кариатид нарушает однообразие южной стены. Он, кроме того, дополняет южную стену мотивом портика, который до некоторой степени напоминает стоящий прямо против него северный портик Парфенона. Вместе с тем, он очень сильно отличается от него по своим формам. Архитектор Эрехтейона, противопоставляя друг другу южную стену и портик кариатид, не только разъединил два тесно слитых элемента классического периптера — колоннаду и служащую ей фоном стену, — но и колонны заменил маленькими человекоподобными опорами, поставленными на постамент.
Гладкая южная стена Эрехтейона была для грека V в. до н. э. небывалым новшеством. Архаические храмы имели снаружи обнаженные части стен, но это были только второстепенные части, так как антовые и простильные храмы были рассчитаны на восприятие главным образом с передней, лицевой стороны. В V в. до н. э. периптер настолько господствовал, что греки отвыкли видеть гладкие стены на наружных, да и на внутренних сторонах монументальных зданий. Гладкая южная стена Эрехтейона связывается в глазах зрителя с находящейся против нее колоннадой Парфенона в одно целое. Она в некотором смысле служит для колоннады Парфенона фоном, расположенным на некотором расстоянии. Однако преобладает контраст южной стены Эрехтейона и Парфенона. В силу этого особенно заостренно выступает обнаженность южной стены.
Южная стена в состоянии своей собственной композицией заинтересовать зрителя. Простой она представляется только на первый взгляд. По мере более детального ее рассмотрения она притягивает к себе сложностью и продуманностью структуры.
Южная стена носит тектонический характер, то есть на стену перенесены концепции ордера. Эта тектонизация имеет несколько планов, как бы несколько взаимно подчиненных и взаимно друг друга дополняющих расчленений. Очень существенную роль для зрительного восприятия этих расчленений и для наглядности влияния ордерного начала на строение стены имеет расположение примыкающей к южной стене южной колонны восточного портика. Последнее позволяет проследить глазом, как элементы ордера перенесены с портика на глухую стену.
Расчленение южной стены первого порядка заключается в том, что под ней непосредственно продолжается крепида восточного портика, а над ней — его антаблемент. Вследствие этого в самой стене оказываются выделенными крепида, собственно стена, соответствующая колонне, и антаблемент.
Расчленение второго порядка состоит в том, что средняя часть расчленения первого порядка — собственно стена — имеет то же трехчастное членение, что и ионическая колонна. Это наглядно показано сопоставлением стены и южной колонны восточного портика. Стена имеет собственную базу и свою капитель. Высота последней соответствует высоте капители колонны восточного портика. Их в особенности роднит характерный рисунок орнамента, состоящего из пальмет. Интерпретация средней части закреплена в символической форме расположением тоненькой пилястры на восточной оконечности южной стены. Характерно, что аналогичная пилястра отсутствует на западной оконечности южной стены. Пилястры, значительно выступающие из стены, имеются против кариатид и против колонн северного портика. Отсутствие пилястры в западной стороне южной стены связано с особой структурой западного портика.
Расчленение третьего порядка заключается в противопоставлении ортостатов и рядовой кладки квадров над ними. Квадры все примерно одной величины и формы. Прямоугольник отдельного квадра находится в пропорциональной зависимости от прямоугольника южной стены в целом. Это глаз зрителя улавливает сразу, благодаря чему отдельные квадры композиционно связываются с южной стеной, взятой в целом.
Южная стена имеет два значения, которые в ней совмещены. Она представляет собой поверхность каменного массива, вызывающую ощущение его материальности. Вместе с тем южная стена — абстрактная, бесплотная геометрическая плоскость. При этом швы между квадрами выглядят как графическое расчленение плоскости.
К вечеру наступает новый эффект. В течение дня со стороны портика кариатид надвигается на южную стену тень от портика, которая тем больше, чем ниже опускается солнце. Эта тень является эффектным мотивом, теснее связывающим портик кариатид и южную стену.
Одна и та же южная стена представляет собой нечто различное в зависимости от того, рассматриваем ли мы ее в составе первой архитектурной картины Эрехтейона, воспринимаем ли мы ее как фон для портика кариатид при точке зрения с юга, сосредоточиваем ли мы внимание на ней самой, воспринимаем ли мы ее вместе с Парфеноном или смотрим на нее при дальнейшем обходном движении вокруг здания.
Южная стена выполняет также связующую роль между первой и второй архитектурными картинами Эрехтейона. Она отличается своей направленностью, которая создается тем, что она отталкивается от портика кариатид и указывает зрителю путь в восточном направлении. Угловая колонна восточного портика служит целью движения. Этим объясняется выбор архитектором для главной части здания типа простиля, так как антовый тип не дал бы необходимого эффекта.
Вращательное движение угловой колонны восточного портика, создаваемое главным образом каннелюрами, сопровождает зрителя, огибающего юго-восточную часть Эрехтейона.
